|
|
Впервые принцесса Ольденбургская появилась в Рамони одна. Евгении Максимилиановне сказали, что живет под Воронежем главный маг и колдун российского Ордена колдунов Никифор, который один может ей помочь в излечении. Молодая женщина тяготилась странной болезнью, когда сильное кровотечение каждый месяц доставляло ей множество страданий. Десятки врачей императорского двора брались помочь, но никакие средства русских и даже иноземных лекарей не приносили избавления. Оставалось лишь то единственное, к чему она до последнего не хотела прибегать.
В Рамонь царская особа приехала тайно, однако, появление любого нового лица в маленьком поселке при сахарном заводе, переданном за долги в удельное ведомство, было отмечено пересудами и перетолками. Кто приехал, зачем и чего ждать от этого визита - не ведал никто... Никто, кроме Никифора, который встречал экипаж принцессы в черном, как у монахов, балахоне на спуске у сахзавода. Сидевший на корточках колдун одним взглядом остановил карету и поманил принцессу. И, неожиданно, эта просвещенная и сильная особа властной воли которой подчинялись генералы и фрейлины, сникла и, ссутулившись, пошла навстречу незнакомцу. |
Но, приблизившись к Никифору, она осенила себя крестным знамением и вдруг распрямилась, продолжив путь прежней походкой сильной женщины. Не дойдя нескольких шагов до улыбающегося чародея, Евгения резко остановилась.
— Ну, здравствуй, принцесса Эжена, - продолжая улыбаться, проговорил тот. — Местные зовут меня Никифор, но ты можешь звать Никой, так тебе будет сподручней.
Та ничего не ответила. В глазах Ники Евгения увидела целую пропасть чувств и желаний, отчего мороз пробежал по ее спине.
— Тебе страшно, милая? Не бойся, я в силах тебе помочь. Правда, цена моя велика.
— Чего же ты хочешь, любезный? — Для женщины, привыкшей повелевать и миловать, это был привычный вопрос, но у Никифора он вызвал такое веселье и смех, что на сердце молодой женщины сделалось беспокойно.
— Тебе понравились наши края? — отсмеявшись, продолжил он разговор.
— Я еще толком не рассмотрела, да и устала в дороге...
— Ничего, отдохнешь у меня, а потом покажу тебе местность.
Никифор встал, сбросил с себя черный балахон и изящно перекинул его через согнутую руку.
Перед принцессой стоял человек средних лет, черноглазый и привлекательной наружности. А судя по речи и манерам — не лишенный вкуса. Уже без всякой тревоги Евгения пригласила его сесть в карету, и они отправились в дом колдуна.
Дед принцессы - пасынок Наполеона Бонапарта - слыл отчаянным воякой. В его честь и была названа Евгения — Эженой. Воспитывалась она у Елизаветы Андреевны Толстой, да и сам Лев Николаевич, встретив в Женеве маленькую Эжену-Женю, остался о ней самого хорошего мнения. Получив отличное образование, принцесса тяготилась ролью лишь любящей матери и супруги, мечтая применить свои знания на деле.
В доме Никифора было по-холостяцки пустовато. Отведав жареной рыбы и моченых яблок, принцесса сразу приступила к главному предмету разговора, однако, загадочный врачеватель ее опередил.
— Для лечения нужно время. Необходимо, чтобы ты постоянно находилась рядом со мной, ведь каждое полнолуние я буду готовить для тебя свежее снадобье. Пусть император подарит тебе эту местность и сахарный завод, потом будет проще: ты построишь здесь замок, и я буду тайно навещать тебя... для лечения, а о деньгах пока не будем говорить. Но никто об этом знать не должен, иначе ты принесешь горе и мне, и своей семье. Когда поправишься, мы оговорим с тобой цену, и, возможно, это будут не деньги...
Только больная не догадывалась, что в состав лекарства входила кровь младенцев, которых колдун похищал из окрестных сел...
Прошло время. Вот и замок вырос на бугре, и принцессе стало гораздо лучше. Но все больше притягивал ее колдун. Приглашая в свой дом за лекарством, он подолгу удерживал ее страстным взглядом. Влечение усиливалось. И однажды, испугавшись собственных чувств, Евгения обо всем рассказала мужу. Тот рассвирепел, велел схватить Никифора и привести во дворец.
— Присушил я жену твою, принц. Это и есть цена ее выздоровления, - с глумливой улыбкой заявил чародей отчаявшемуся супругу. — Я выполнил свои обязательства перед принцессой, и теперь очередь за ней.
— Тогда я убью тебя и сожгу твой дом, - решительно заявил хозяин замка. Но Никифор только рассмеялся ему в лицо:
— Что ж, ты волен поступать, как знаешь, смерти я не страшусь. Только и вам здесь не будет счастья, обещаю! Я наложу проклятие на этот дворец и твоего сына. Эжену я полюбил, но теперь сделаю так, что она забудет и обо мне, и о своей болезни. Прощай, принц.
Сдержали свое обещание и владелец замка, и колдун. Верные слуги сожгли колдуна в его доме, а Никифор проклял рамонский замок и сына принцессы. Позднее не стало удачи в предпринимательских делах Ольденбургских, и за долги пришлось вернуть подарок в удельное ведомство. Брак сына родовитой четы Петра с сестрой оказался очень неудачным, но это уже совсем другая история.
| 
