|
А. Л. Мазлумов
(справа) |
Впервые я увидел Аведикта Лукьяновича в 1949 году, когда он защищал свою диссертацию в Воронежском сельскохозяйственном институте.
Ученый совет проходил в зале заседаний правого крыла 15 корпуса, сохранившегося от разрушений во время Великой Отечественной войны: в левом крыле этого корпуса было студенческое общежитие. Главный корпус СХИ восстанавливали немцы, его разрушившие, и мы, студенты.
Зал был полон. После доклада, выступлений оппонентов и всех желающих ученый совет института приступил к голосованию. |
Аведикт Лукьянович вышел в коридор, подошел к окну, откуда открывается прекрасный вид на лес, строения левого берега города с церковью, мостиками через реку, в раздумье постоял с минутку и с великим удовольствием закурил...
С января 1953 года, без малого 20 лет мне пришлось жить и работать с ним на рамонской земле, а последние 6 лет и жить рядом, через два дома друг от друга.
По-моему, работал он постоянно, мысли о науке его преследовали везде - в поле на опытных делянках, в кабинете или в лаборатории отдела, на прогулке. Задумчив, сосредоточен, в неизменном белом парусиновом кителе и рубашке, в руке красивая трость.
Мысли излагал неторопливо, четко и понятно. Мне довелось слушать, как он докладывал Никите Сергеевичу Хрущеву основы своей работы, когда тот в 1955 году приехал на селекционную станцию. Поднялись на 2-ой этаж, зашли в кабинет директора, а там накурено. Никита Сергеевич повернулся к Николаю Григорьевичу Игнатову, секретарю обкома КПСС: «Пойдем к ученому, здесь нечем дышать...». Спустились вниз, зашли в кабинет. Аведикт Лукьянович стоит за столом, напротив развешены диаграммы, в углу - вешалка. Поздоровались. Николай Григорьевич взял у Никиты Сергеевича папаху, помог снять бекешу.... За несколько минут Аведикт Лукьянович изложил основы своей селекционной работы так, что мы, стоящие в коридоре, уразумели, что отбор и скрещивание - это главное.
Да и за дело он умел постоять твердо и беспрекословно, будь это вспашка, посев, или выделение дополнительных рабочих на прополку. Директору института не раз приходилось выслушивать от областного начальства замечания, касалось ли это машины для поездки в Воронеж в больницу или еще чего-то.
В 1953 году я работал директором Рамонской МТС и чуть не стал его аспирантом. Аведикт Лукьянович сам предложил мне тему: «Экономика и технология выращивания односемянной сахарной свеклы без затрат ручного труда». Весной 1954 года мы даже ездили с ним во время посева свеклы в колхоз им. Ворошилова (с. Глушицы). Но меня направили на курсы повышения квалификации и научная деятельность прекратилась.
Живя рядом, вместе решали житейские проблемы. Например, в 1967 году, когда я провел от трёхэтажного корпуса теплотрассу к своему жилью, Аведикт Лукьянович встретил меня и говорит: «Убеди нашего директора, чтобы он сделал то же и себе, а то печи топить надоело, а живем все рядом». Это было сделано через год.
Запомнились слова Аведикта Лукьяновича, сказанные на его юбилее в 1971 году на ученом совете ВНИИСС.
«Все у меня есть, я Герой и академик, но нет здоровья...».
От нашего молодого, только что созданного института защиты растений я вручил Аведикту Лукьяновичу на этом торжественном заседании его портрет, изумительно сходный с оригиналом.
Аведикт Лукьянович был большим любителем шахмат. Играл с Григорием Ивановичем Романенко, который имел 1 разряд по шахматам, но постоянным его партнером был Емельян Степанович Дембицкий, строитель института.
Он так вспоминал их шахматные баталии: «Шахматистов хороших здесь нет, или я их не знаю. С Аведиктом Лукьяновичем мы в сквере часто сражались, да и учитель математики из Рамони Григорий Иванович Романенко приходил, играли на высадку». Сейчас в районе ежегодно проводится шахматный турнир на приз Романенко. Вручает этот приз победителю дочь Романенко - Виктория Григорьевна, живущая в поселке ВНИИСС.
Н. КОЛЫЧЕВ,
п. ВНИИСС. | 
