Павел Николаевич ФИЛОНОВ – художник, теоретик искусства, основавший и разработавший аналитическое направление в жи­вописи, представитель русского авангарда. Некоторые исследователи указывают на то, что живопись Филонова имеет немало об­щего с литературой воронежца А. П. Платонова и русского религиозного философа Н. Ф. Фёдорова, который также некоторое вре­мя жил и работал в Воронеже. Но не только это объединяет Павла Филонова с воронежской землёй, в начале 1900-х гг. он некото­рое время жил и работал в Рамони Крестьянского роду - племени Павел Филонов родился 8 ян­варя 1883 года в Москве. Родите­ли его – мещане г. Рязани. Отец Николай Иванович – крестьянин из села Реневка Ефремовского уезда Тульской губернии, до авгу­ста 1880 года – бесфамильный. Лишь после переезда в Москву за ним была закреплена фамилия Филонов. В Москве отец работал извозчиком, а мать – Любовь Ни­колаевна - обычной московской прачкой. Умерла она от чахотки за год до того, как Павел с отли­чием окончил городскую приходскую школу, в которой обучался с 1894 по 1897 год. Павел рано начал проявлять интерес к рисованию, поэто­му после переезда в 1897 году в Санкт-Петербург он поступил в живописно-малярные мастер­ские, по окончании которых стал дипломированным маляром и ра­ботал «по малярно-живописному делу». Одновременно с этим с 1898 году он находил время для по­сещения вечерних рисовальных классов Общества поощрения художеств, а с 1903-го - учился в частной мастерской академика Л. Е. Дмитриева-Кавказского.

«На кистях мёрзла краска»

С этим периодом в жизни мо­лодого художника связана его работа в Рамони под руковод­ством художника Н. Н. Рубцо­ва, которая, как писал Филонов в «Автобиографии» «велась с июня по октябрь и окончилась, когда при работе на фасаде на кистях стала мёрзнуть краска».

В июле 1901 года состоялась свадьба Петра Александровича Ольденбургского и сестры Ни­колая II, Великой княжны Оль­ги Александровны. Для них в Ра­мони была построена небольшая усадьба, декоративная роспись интерьеров и различные малярные работы в которой были по­ручены приглашённым столич­ным мастерам, в числе которых и оказался Павел Филонов.

Здесь его поразили красивей­шие южнорусские пейзажи, ра­монская природа, отличавшаяся от привычной для него северной санкт-петербургской. Неудиви­тельно, что в свободное от рабо­ты время он написал несколько пейзажей с натуры акварелью и карандашом, а после возвраще­ния в Санкт-Петербург - карти­ну, на которой изобразил восход солнца на реке, протекающей неподалеку от Рамони.

Существует предположение, что Павел Филонов мог участво­вать в работе над эскизами обёр­ток для конфет, выпускавших­ся «паровой кондитерской фа­брикой», открытой в 1900 году принцессой Евгенией Максими­лиановной, а кроме того - ретушировать художественные от­крытки, выпускавшиеся Обще­ством сестёр милосердия Крас­ного Креста им. св. Евгении, ор­ганизованным принцессой.

В авангарде

В 1905 – 1907 гг. Павел Фи­лонов много путешествовал по Волге, Кавказу, посетил Иеру­салим. Он трижды пытался по­ступить в Санкт-Петербургскую Академию художеств, а в 1908 году наконец был принят воль­нослушателем в школу при Ака­демии художеств, из которой в 1910-м он «добровольно вышел».

В это время творчество Пав­ла Филонова становится неотде­лимым от общего вектора дви­жения российского и мирового искусства первой половины XX века.

В 1910 году он принял участие в выставке авторитетной аван­гардной группы «Союз молодё­жи», в организации которой при­няли участие такие выдающиеся представители русского авангар­да как Елена Гуро и Михаил Ва­сильевич Матюшин.

Павел Филонов принимал участие в выставках и меропри­ятиях «Союза молодёжи» вплоть до его распада в 1914-м. Таким образом, Павел Филонов стал свидетелем и непосредствен­ным участником событий, кото­рым суждено было стать судьбо­носными для всей мировой исто­рии искусства. В 1910 году он на­писал, по выражению самого художника, «первую картину», на­званную «Головы». В ближай­шее время это направление сво­ей деятельности он продолжил работами «Мужчина и женщи­на» (1912 – 1913 гг.), «Пир коро­лей» (1913 г.), «Крестьянская се­мья» (1914 г.), а также многочисленными работами на бумаге и картоне, которые он уже назы­вал «формулами».

Русский авангард на сегодняш­ний день является одним из самых значительных событий в контек­сте всей мировой истории искус­ства, предопределившим дальней­шие пути развития искусства во всём мире. Для того, чтобы разо­браться в хитросплетениях и осо­бенностях как всего прогрессив­ного искусства XX века, так и со­временного искусства, необходи­мо учитывать, что все последу­ющие направления в искусстве были вынуждены считаться с до­стижениями русских авангарди­стов. Поэтому вдвойне приятно, что русский авангард – самобыт­ное, выращенное на русской по­чве направление в искусстве. Без­условно, нельзя отрицать влия­ние на русский авангард прогрес­сивного европейского искусства, однако, как справедливо отметил один из главных идеологов рус­ского футуризма Д.Д. Бурлюк, Сезанн, Гоген, Ван Гог «открыли нам глаза – не к подражанию, а на возможность свободы».

На творчество Михаила Лари­онова, Натальи Гончаровой, Ка­зимира Малевича, Павла Фило­нова и многих других авангарди­стов оказали огромное влияние русская иконопись, лубок, народ­ный орнамент. Неудивительно, что влиятельной группой аван­гардных художников «Ослиный хвост», в которую кроме Ларио­нова и Гончаровой вошли Кази­мир Малевич, Владимир Татлин, Марк Шагал и другие, образца­ми «настоящего» кубизма были объявлены скифские каменные бабы и русские матрешки.

Друзья и единомышленники

В 1913 году Павел Филонов принял активное участие в пер­вых постановках футуристиче­ского театра. В декабре этого года в театре «Луна-парк» были поставлены трагедия «Владимир Маяковский» (автор В.В. Мая­ковский), автором большинства костюмов к которой стал Па­вел Филонов, и опера Алексея Крученых «Победа над Солн­цем», музыку к которой написал авангардный композитор Миха­ил Матюшин, пролог Велимир Хлебников, а декорации Кази­мир Малевич.

В 1914 году Павел Филонов принял участие ещё в одном на­шумевшем авангардном проек­те – работе над литературным сборником «Рыкающий Пар­нас», сразу же ставшим библио­графической редкостью по при­чине того, что из типографии удалось вынести всего лишь де­сять экземпляров книги.

Вот что об этом пишет в сво­ей работе «История русского фу­туризма» профессор русской ли­тературы Калифорнийского уни­верситета в Лос-Анджелесе В.Ф. Марков: «Теперь это кажется не­вероятным, но Комитет по делам печати немедленно арестовал сборник якобы из-за «непристой­ных рисунков» Филонова. Тща­тельное изучение рисунков этого поразительного русского худож­ника свидетельствует о том, что даже при очень богатом вообра­жении в них трудно усмотреть что-либо непристойное: под яв­ным влиянием русской иконы Филонов изобразил аскетическо­го вида человеческие фигуры».

В начале 1910-х гг. произо­шло сближение Павла Филоно­ва с другим талантливым русским авангардистом, теоретиком искусства, математиком, создав­шим теорию математических за­конов истории, позволившую ему сделать несколько поразительно точных исторических предсказа­ний, орнитологом, этнографом Велимиром Хлебниковым. В 1913 году Павел Николаевич написал портрет Хлебникова, который, видимо, не сохранился.

Всё же бесспорно то, что их союз был не просто творческим сотрудничеством единомышлен­ников, но и дружбой очень близ­ких друг другу по духу людей. В марте 1915 года Матюшин из­дал в Петрограде пьесу Филоно­ва «Пропевень о проросли миро­вой» с иллюстрациями автора. В этой работе, которая несколько напоминает православные пес­нопения, древнерусские литера­турные произведения и вместе с тем картины самого Филонова, поскольку фразы нередко похо­дят на разбросанные по холсту краски, что немного затрудняет процесс понимания написанного, автор следует традициям кубо-футуризма. Очевидно, что пьеса была написана под сильным влиянием Хлебникова. Особенное внимание в книге Филонов уде­лил теме победы над смертью и хаосом, оставленным войной. Преодоление смерти, как дума­ет автор, достигается жизнью и любовью. Сам Хлебников счи­тал «Пропевень о проросли мировой» лучшей книгой о войне.

Чёрный период

Осенью 1916 года Филонов был мобилизован на Первую ми­ровую войну и направлен на Ру­мынский фронт рядовым 2-го полка Балтийской морской ди­визии. В Петроград он вернул­ся только в 1918 году и сразу же принял участие в «Первой сво­бодной выставке произведений художников всех направлений» в Зимнем дворце, на которой были представлены работы из цикла «Ввод в мировой расцвет». Две работы из этого цикла («Побе­дитель города» (1914 – 1915 гг.), «Мать» (1916 г.) были подарены художником государству.

Тем не менее, в дальнейшем для Филонова, как и для боль­шинства авангардистов, исклю­чение из которых может соста­вить разве что только Маяков­ский, наступил настоящий «чёр­ный период». Идеи мастера не нашли официальной поддерж­ки. Он не принимал заказов. Бес­платно преподавал. Голодал.

Для Павла Николаевича были нередки случаи, когда у него про­сто не было необходимых мате­риалов, красок и холстов, чтобы писать картины. Единственным источником дохода для художни­ка с мировым именем была ма­ленькая пенсия «научного работ­ника 3-го разряда».

В 1922 году Филонов подарил две свои работы Русскому музею, в том числе «Формулу петроградско­го пролетариата» (1920 – 1921 гг.)

В 1922 году Павел Филонов также предпринял попытку реор­ганизовать живописный и скуль­птурный факультеты Академии художеств в Петрограде. К со­жалению, оно закончилась безу­спешно. Вокруг Филонова подня­лась, обступившая его со всех сто­рон, стена отвержения, изоляции, непонимания. Но и в этот период жизни ему удалось прочесть ряд лекции по теории искусства, бла­годаря которым можно сделать некоторые выводы о мироощуще­нии мастера в это время. Результа­том лекций стало появление одно­го из важнейших документов ана­литического искусства – «Декла­рации «Мирового расцвета».

Национальное достояние

Имя художника Павла Фило­нова навсегда вошло в историю ленинградской блокады, как и «Ленинградская» симфония Дми­трия Шостаковича, как и подвиг защитников города, как и имена тех его жителей, чьи жизни унес­ла эта страшная война. Умер он 3 декабря 1941 года в блокадном Ленинграде от голода, а похоро­нен великий художник на Сера­фимовском кладбище.

Павел Николаевич Филонов – один из столпов искусства рус­ского авангарда, одного из са­мых мощных и влиятельных на­правлений в рамках искусства XX века. И нам очень хочется на­деяться, что теперь, когда со дня смерти Павла Николаевича ис­полнилось 70 лет, признанное во всём мире искусство русского авангарда, ставшее одним из са­мых удивительных явлений в рус­ской и мировой культуре и одно­временно с тем на долгие десяти­летия преданное забвению или порицанию у себя на Родине (вот уж воистину, «нет пророка в сво­ём отечестве»!), наконец-то обре­тёт признание как национальное достояние и гордость не только в кругу узких специалистов и исто­риков искусства, но и среди нас, т.е. в среде современного россий­ского общества.

Сергей РЯПОЛОВ.

Специально для газеты

«Голос Рамони» от 30 октября 2012 года