... Итак, Ольга Александровна вступала в брак. На эту новость бурно отреагировали в Москве и Петербурге. Высшему обществу было известно, что Петр был на четырнадцать лет старше Ольги и к женщинам относился равнодушно. К тому же он слыл кутилой и карточным игроком. Никому не верилось, что это супружество было основано на взаимных чувствах. По мнению самой невесты, императрицу Марию Федоровну, «уговорили отдать дочь за их сына родители принца Ольденбургского, в частности, его честолюбивая мать, принцесса Евгения». Петр и Ольга нередко встречались раньше на семейных торжествах.
Она относилась к нему уважительно, как к старшему по возрасту. «Сказать вам откровенно, меня обманом вовлекли в эту историю, - вспоминала она. - Меня пригласили на вечер к Воронцовым... Едва я приехала к ним в особняк, как Сандра (дочь Воронцовых - примечание автора) повела меня наверх, в свою гостиную. Отступив в сторону, она впустила меня внутрь, а затем закрыла дверь. Представьте себе мое изумление, когда я увидела в гостиной кузена Петра. Он стоял, словно опущенный в воду. Не помню, что я сказала. Помню только, что он не смотрел на меня. Он, запинаясь, сделал мне предложение. Я так опешила, что смогла ответить одно: «Благодарю вас». Тут дверь открылась, влетела графиня Воронцова, обняла меня и воскликнула: «Мои наилучшие пожелания». Что было потом, уж и не помню. Вечером в Аничковом дворце я пошла в комнаты брата Михаила, и мы оба заплакали».
...Свадьба состоялась в Петербурге 27 июля 1901 года. Молодые Ольденбургские держались отчужденно и почти не веселились. После окончания торжества они уехали во дворец принца на Сергиевскую улицу Но свою первую ночь супружеской жизни Ольга провела одна: принц уехал в карточный клуб, где был завсегдатаем. Позже она вспоминала, что «они прожили под одной крышей почти пятнадцать лет, но так и не стали мужем и женой». Осенью супруги отправились во Францию, в Биарриц. Как-то вечером в отеле неожиданно вспыхнул пожар. Гардероб Ольги спасли, но вещи принца сгорели полностью. Среди них находился его мундир со знаменитым орденом Белого слона, который специально для него изготовила фирма Фаберже.
Надо сказать, что искусство Карла Густавовича Фаберже хорошо знакомо царскому двору. Александр III давно обратил внимание на работу мастеров фирмы Фаберже и заказал для Марии Федоровны пасхальный подарок, который напоминал бы ей родную Дани
Первое яйцо было золотое, покрытое белой эмалью. Внутри находился золотой желток и цыпленок из цветного золота. В дополнение Фаберже изготовил золотую подвеску, представляющую миниатюрное рубиновое яичко и императорскую корону. Марию Федоровну подарок привел в восторг.
В 1885 году Фаберже присвоили звание «поставщика Высочайшею двора». Вскоре он подарил Марии Федоровне другое пасхальное яйцо «Память Азова».
«Коронационное» яйцо было изготовлено к первой годовщине коронации Николая II. Оно было богато украшено золотой эмалью. Пятнадцать месяцев трудился рабочий фирмы Георг Стайн над изготовлением копии царской кареты, покрытой красной эмалью, напоминающей ей бархатную обивку экипажа. Когда открывались двери кареты, механически выдвигались две ступеньки лестницы.
Яйца создавались одно за другим: «Московский Кремль», «Колоннада», «Храм любви».
После поездки в Сорренто молодые поехали в Рамонь - имение родителей Петра Александровича. Для них был построен особняк «Уютный», но он не понравился невестке. Взамен было куплено соседнее имение - Чарыково, переименованное в Ольгино, где был возведен отдельный белый особняк - Летний дворец. Здесь же располагались хозяйственные постройки -дома для прислуги, врача и садовника, управляющего, а также прачечная и конюшня. Ольга организовала лечебницу и школу. Она полюбила Рамонь, где впервые близко столкнулась с крестьянским бытом. Ольга ходила по избам и часами беседовала с крестьянами. Среди них она чувствовала себя «настоящим человеком». Иногда она посещала лечебницу, где наблюдала за работой доктора и сестер милосердия.
Великая княгиня Ольга Александровна была необычайно доброй женщиной. Рамонцы помнят, как она помогала крестьянам после пожаров кровлей, строительными материалами, деньгами, устраивала благотворительные обеды для пострадавших. Чуть ли не половине рамонских ребятишек она стала крестной матерью. Когда в семье рождался ребенок, Ольга Александровна вешала на калитку узелок с детскими принадлежностями и подарками. Однажды во время охоты на волков Ольга заметила красивую молодую женщину Анастасию в овчинном розовом полушубке и розовых плюшках на голове. В пасхальные дни она пришла в избу и подарила ее первенцу расписное сувенирное яйцо. Некоторым детям везло больше - Ольга сама крестила их в рамонской Никольской церкви.
С балкона своего особняка молодая Ольденбургская могла любоваться окрестностями. «Местность была восхитительная. Поля упирались в лесаиз-за которых выглядывали золоченые купола старинного монастыря св, Тихона Задонского, куда приходило множество паломников. Помню, однажды летним вечером я сидела на балконе и наблюдала, как садится солнце. Вокруг царил такой покой, что я поклялась, что если Господь когда нибудь удостоит меня быть счастливой, то своего первенца я нареку Тихоном...». (Речь идет о Спасо-Преображенском Толшевском монастыре в заповеднике, там жил несколько лет Тихон).
... Родители упрекали Петра в том, что он проигрывает состояние за карточным столом. Ольга также была недовольна. От брата Георгия Александровича (1871-1899) она унаследовала миллион золотых рублей, но вскоре вся эта сумма до копейки была промотана принцем. Он оправдывался, как мог.
